Почти две трети россиян заявили, что не способны повлиять на происходящее в стране

Валентин Серов, 'Петр II и цесаревна Елизавета на псовой охоте', 1900 г. 

Как свидетельствуют данные опроса Левада-центра, более трети (35%) россиян считают себя способными в той или иной мере повлиять на происходящие в стране события (4% – в полной мере, 6% – в значительной и каждый четвертый – в незначительной). При этом почти две трети россиян (62%) полагают, что вообще не имеют никакого влияния на происходящее в стране.

Семья остается единственной сферой жизнедеятельности россиян, личную ответственность за которую осознает практически каждый участник исследования (92% как сумма позиций «в полной мере» и «в значительной мере»). На втором и третьем «уровне» личной ответственности и влияния расположились работа и дом / двор (49% и 40% и 53% и 42% соответственно). Вместе с тем доля россиян, испытывающих подобные чувства за эти сферы, была уже в два раза ниже, чем в отношении своей семьи.

Наибольшая дистанцированность от личной ответственности и влияния отмечалась у населения за то, что происходит в их городе / районе и за происходящее в стране. В этих сферах число опрошенных, не ощущающих свою ответственность или влияние, значительно преобладало над числом тех респондентов, кто чувствовал свою сопричастность к происходящему в своем городе или стране (на рисунке со средними значениями это линии, расположенные сверху).

Однако за прошедший год осознание личной ответственности среди россиян, касающейся городского (локального) и общестранового уровня, существенно выросло, что, на наш взгляд, было обусловлено социально-политическим контекстом, который перенаправил внимание россиян с внешнеполитических событий последних лет (событий в Украине, Сирии, санкций) на внутрироссийские (пенсионную реформу, цены и пр.). На это отчасти указывает и снижение интереса россиян к международной повестке, судя по результатам вопроса о самых запомнившихся событиях за последние месяцы, и возвращение обеспокоенности проблемами бедности, доходов и т.д., которое мы отмечали в августе этого года и которые провоцировали рост декларируемой «гражданской осознанности».